10 картин Венецианова, которые нужно знать Автопортрет, На пашне и Купальщицы

Особенности венециановской живописи, его творческой манеры формируются уже в ранних работах художника. Портрет матушки Венецианова привлекает трогательной теплотой и задушевностью образа. Художник тщательно фиксирует простые, не слишком красивые черты лица женщины. Анна Лукинична одета в нарядное платье, на голове у нее причудливый чепец по моде XVIII века. Сочетание локальных цветов одежды — красного шелкового платья, оливкового цвета шали, серебристо-жемчужного тона атласного чепца — подчеркивает парадность изображения.

В руке, далекой от идеальной формы, Анна Лукинична несколько неловко держит веер, предмет, явно ей непривычный. В портрете ощущается некая застылость, что усиливается плотным фоном, создающим ощущение плоскостности пространства картины. Но при этом в простоте и незамысловатости облика героини так много тепла и задушевности, что этот небольшой по формату портрет поражает жизненной правдивостью и надолго запоминается зрителю.

Жанр автопортрета был весьма популярен в начале XIX века. Автопортреты художников составляют значительную часть культурного контекста эпохи романтизма, когда процветал культ творческой личности. Романтические идеалы утверждались прежде всего в портрете — лишь поэзия могла соревноваться с портретной живописью. Автопортреты романтиков стали формой борьбы за утверждение прав художника на индивидуальное отношение к себе и своему творчеству — они отличаются возвышенной интонацией, эмоциональной приподнятостью, некой внутренней взволнованностью.

Автопортрет Венецианова стоит особняком от аналогичных изображений современников. Он лишен романтического пафоса, «приземлен» и прозаичен. Художник выглядит старше своих 30 лет. Его внешность кажется скромной, с неким налетом «бытовизма». Возможно, этому способствует сдержанный серовато-коричневый цвет, лишенный контрастов, слегка оживленный мягким рассеянным светом. Венецианов не преображает свой облик и не фантазирует, представляя себя натурой особенной, он максимально объективен. Атрибуты художественного ремесла — палитра и кисти, — которые прежде олицетворяли принадлежность героя к элитарному сословию «гениев» и «избранников богов», теперь лишь указывают на профессию. Все подчеркивает сдержанность и жизненный характер образа.

В портрете старейшего преподавателя Академии художеств Венецианов сочетает приемы классического парадного портрета с элементами сентиментализма, эти приемы разрушающие. Стремление достоверно отразить личность замечательного педагога, инспектора академии, безгранично преданного делу воспитания молодых художников, несколько диссонирует с парадной классической схемой портрета.

Аллегорические элементы не лишают образ Кирилла Ивановича Головаческого проникновенности и правдивости. Фигуры мальчиков — учеников мэтра, олицетворяющие три главнейших вида искусства — живопись, скульптуру и архитектуру, — не имеют абстрактного характера, они написаны живо и естественно. На плечах Головачевского красно-коричневый плащ из плотной ткани, с которым господин инспектор, по воспоминаниям современников, не расставался ни зимой, ни летом. Рука Головачевского лежит на книге — этот жест словно демонстрирует желание бескорыстно делиться знаниями с учениками. Благородное лицо Головачевского исполнено доброты. Художник не скрывает своей симпатии к этому немолодому и не очень счастливому человеку (жизнь Кирилла Ивановича была полна скорбей: его сын застрелился, а две дочери лишились рассудка), находящему успокоение от житейских невзгод в работе.

Одна из первых работ, принесших художнику популярность, была написана в Сафонкове — имении, где он поселился после женитьбы. Созданию полотна способствовало сильное впечатление от картины французского мастера Франсуа Гране «Внутренний вид капуцинского монастыря в Риме», которую Венецианов увидел в Эрмитаже. Художник, позднее вспоминал, что простаивал перед этим полотном часами, пытаясь постичь его магическую силу.

Идея художника заключалась в том, чтобы «совершенно оставить все правила и манеры, 12-летним копированием в Эрмитаже приобретенные, и приняться за средства, употребленные Гранетом, — и они мне открылись в самом простом виде, состоящем в том, чтобы ничего не изображать иначе, чем в натуре является, и повиноваться одной ей одной, без примеси манеры какого-нибудь художника», —  писал он издателю Литературных прибавлений к «Русскому инвалиду».

По просьбе художника крестьяне выпилили торцовую стену гумна. Свежие спилы создают естественную раму картины. Для достижения максимальной освещенности внутреннего пространства гумна открыты боковые и задние ворота. Вслед за скольжением света взгляд зрителя движется от фигуры крестьянки, перематывающей онучи, к человеку с лошадью, стоящему около кучи обмолоченной ржи; мимо телеги к задним открытым воротам, за которыми видна густая зелень; затем возвращается по правой стороне к группе из трех баб и мужика с совком. Так перспективное построение пространства в сочетании со светом помогло создать работу, наполненную тишиной и покоем, неспешно повествующую о крестьянской жизни. Художник пишет легкими прозрачными мазками — сквозь живописную плавь просматривается грунтовая поверхность холста, так что тончайшая живопись напоминает пастель. Изысканность цветового решения и некоторая постановочность всей сцены сочетаются с достоверностью образов крестьян.

На картине  изображен прозрачный весенний день. Крестьянка в розовом сарафане и кокошнике боронит землю. Справа на зеленой травке сидит младенец, сплетая венок из голубых цветов. Общее впечатление гармонии разлито в природе. Мастер не столько изображает крестьянский труд, сколько любуется натурой, идеализируя увиденное. Художник подчеркивает сходство селянки, одетой в праздничный наряд, с античной богиней — это впечатление усиливается за счет несоответствия размеров женщины и лошадей, которых та величественно ведет по пашне. Малыш скорее напоминает путто. На героях Венецианова лежит отсвет классической красоты — их фигуры статичны, действия односложны. Художник намеренно избегает характерной для жанровой живописи детализации, это скорее некое обозначение крестьянского труда, нежели его изображение.

Не менее интересно взаимоотношение героев и пейзажа. Природа в картине окутана мягким светом. Легкая золотистая дымка, подобно вуали, обволакивает маленькие кустики, тонкие деревца и людей. Венецианов отказывается от традиционной академической трехплановости, широко распахивая пространство картины. Композиционные планы полотна фиксируются живыми вехами: передний план — фигуркой ребенка, центр — крестьянкой в национальном костюме, ведущей по полю коней, дальний — схематично обозначенный группой, напоминающей центральную. Все персонажи органично включены в идеально красивый пейзаж, в извечный круговорот жизни, где неизбежна смена времен года, но вечна природа.

Краски легки и прозрачны — синеватые и розово-алые тона с бледно-голубыми и сиреневатыми оттенками найдены в самой природе. Художник легчайшими мазками наносит краски на холст — так, что местами сквозит его фактура. Все призвано воссоздать струящуюся свежесть весеннего воздуха.

Декларируя, что его кредо — «а-ля натура», Венецианов произвольно комбинирует натурные впечатления в картине. Крестьянка на две головы выше головы лошадей. Ее поступь столь легка, что создается впечатление, будто она парит над пашней. Ни селянка, ни кони, ни борона не оставляют следов на вспаханном поле. Малыш, сидящий в распашонке, с голыми ножками и ручками на весенней земле плетет веночек из васильков, которые, как известно, расцветают в конце августа вместе с урожаем ржи или пшеницы. Наконец, слегка приспущенные края линии горизонта на дальнем плане картины создают впечатление, что поверхность земли сферична. Картина художника аллегорична по форме. Подобный прием выводит работу из сферы жанровой и бытовой в сферу бытийную, рождая ассоциации с темой плодородия, материнства, весеннего пробуждения природы.

В картине вовсе отсутствует привычное трехплановое построение пространства. Здесь передний план словно накладывается на сильно растянутый дальний при отсутствии среднего. Эта композиционная неправильность сглаживается тем, что художник объединяет разномасштабные фигуры крестьян золотистой пеленой знойного летнего воздуха. Красный сарафан женщины приобретает глубокий «винный» оттенок, синие тона одежд жнецов вдали теряют интенсивность, тени становятся легкими и подвижными. Простая жанровая сценка здесь обретает аллегорические формы. Архетип мадонны просматривается в фигуре крестьянки, кормящей ребенка грудью, а протяженная панорама дальнего плана создает впечатление бесконечности земного пространства.

Одна из самых поэтичных работ в творчестве Венецианова — картина «Спящий пастушок». Мастер всегда с особой теплотой и лиричностью изображал крестьянских детей. Вот и здесь мальчик уснул в поле, на берегу узкой речки, прислонившись к стволу старой березы. На дальнем плане — пейзаж с покосившейся избушкой, чахлыми, редкими елочками и бескрайними, простирающимися до горизонта полями. Изображение природы является неотъемлемой частью произведения. Пейзаж наполнен мягким рассеянным светом, золотистым солнечным сиянием.

В этом произведении тема единства человека и природы звучит особенно ясно. Сон ребенка, покой природы подчеркнут горизонтальными линиями дальнего плана, единством колорита, построенного на нежных розовато-золотистых оттенках. Это ощущение общности всего живого на земле сродни язычеству. К язычеству близки будни крестьян, живущих в соответствии с природными циклами жизни. Некоторые исследователи усматривают в картине обилие масонских символов. Художник стремился передать умиротворение и покой, естественное слияние человека и природы, частью которой являются люди, работающие на земле и живущие ее плодами.

В картине нет нарочитой сочиненности, весь облик персонажа отмечен печатью живой и непринужденной естественности. Венецианов с особой тщательностью подчеркивает национальный русский тип и придает лицу мальчика выражение трогательной безмятежности и душевной чистоты. Критики иногда упрекали художника за несколько манерную позу пастушка, но именно эта поза, с ее своеобразной оцепенелостью, хорошо передающей состояния сна, свидетельствует о наблюдательности мастера, близости его образов живой натуре.

Внимание Венецианова к природе заметно в его многочисленных крестьянских портретах. В картине «Захарка» художник изобразил сына крестьянина Федула Степанова, взятого Венециановым из деревни Сливнево. Крестьянский мальчик хоть и мал, но важен и деловит. Этот образ близок некрасовским описаниям крестьянских детей, это их предшественник в русском искусстве — перед зрителем эдакий «мужичок с ноготок». Живописец вносит в портрет мальчика жанровые мотивы: Захарка закинул на плечо топор, словно готовый приняться за дело. Модель приближена к передней плоскости холста. Это позволяет подробно рассмотреть внешность героя: трогательно серьезный взгляд, вздернутый круглый нос, полные губы. На лицо мальчика смешно наползает отцовская шапка, рукавица явно велика, но в детском облике просматривается энергия и сметливость. Художник пишет свободно, широкой кистью, подчеркивая живость образа. Динамизм изображению Захарки придает и легкий поворот головы. Портрет мальчика исполнен обаяния детства и жизненной правды.

Во время жизни в Сафонкове художник познакомился с обитателями соседних усадеб. Нечто близкое, сродство видится в портретах крестьянок и «усадебных барышень» — «Портрет Веры Степановны Путятиной», дочери соседа по имению, вызывает ассоциации с поэтическим образом Татьяны Лариной, созданной А. С. Пушкиным. Портрет Путятиной немного напоминает сентиментальные изображения уездных барышень кисти учителя и друга Венецианова — Владимира Боровиковского, но в первом звучат романтические нотки. Модель располагается на фоне пейзажа в закатном освещении, что привносит в образ героини трогательный щемящий момент. Худенькая фигурка мечтательной девушки, засидевшейся в саду с книжкой стихов или чувствительным романом «Ричардсона и Руссо», легко ассоциируется с литературным образом.

За спиной хрупкой героини изображена молодая рябинка. Крупные листья лопухов в разросшемся запущенном саду символизируют дикую природу, догорающий закат подчеркивает внутреннюю взволнованность, трепетность чувств. Портрет рождает элегические, печальные чувства. Цвет заходящего солнца повторяется в алой ткани на коленях героини. В этом настроении чувствительной меланхолии, самопогруженности есть сходство с некоторыми крестьянскими изображениями.

«Купальщицы» — первая картина художника в жанре ню (обнаженной натуры). Он изобразил двух крестьянок, расположившихся у прохладного ручья в жаркий день. Обе фигуры очевидно написаны с одной модели (это натурщица Маша, которая будет позировать художнику в последующих работах цикла).

Безоговорочно следуя натуре, Венецианов не приукрасил свою героиню. Модели далеки от совершенства античных образцов: они тяжеловаты в бедрах, с коротковатыми шеями, крупными ступнями ног и кистями рук. Замечательно прописан пейзаж со стволами деревьев, дающих тень, пологий склон, сбегающий к воде. Эффектно выстраивается колористическое решение полотна. Художник сочетает зеленовато-оливковую гамму с ярким алым цветом одежд купальщиц. Гармония алых, золотистых, зеленых и коричневых оттенков демонстрирует бесспорное живописное мастерство художника. Венецианов изображает модель сразу в двух ракурсах: в фас и со спины. «Купальщицы» — единственная картина мастера, приобретенная Академией художеств.