12 фактов об Исааке Левитане

Левитан родился 18 (30) августа 1860 года на самой западной окраине России, в посаде Кибарты, близ пограничной станции Вержболово в патриархальной и хорошо образованной еврейской семье. Его дед был раввином, отец — Илья Абрамович — также окончил раввинское училище, но изменил традициям семьи, став учителем иностранных языков. Он владел пятью языками, в том числе французским и немецким, однако ему пришлось работать и контролером, и продавцом билетов на железной дороге, и переводчиком во французской фирме на строительстве железнодорожного моста в Литве. В надежде дать детям (в семье было два сына и две дочери, Исаак был младшим) достойное образование семья в конце 1860-х годов переезжает в Москву, где начались для нее невзгоды и лишения. Отец художника не мог получить постоянного места службы, и доход обеспечивался лишь частными уроками. В 1875 году умерла мать, Берта Моисеевна, прививавшая детям любовь к чтению и музыке, а через два года — отец. Еще при жизни родителей старшего сына, Адольфа (1859–1933), определили в 1871 году в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (МУЖВЗ). Через два года, в 1873 году, туда же был принят и Исаак Левитан.

Годы учебы в училище (1873–1883) были наполнены радостью познания и дружбы с теми, кто и в дальнейшем будет оставаться самыми близкими друзьями и единомышленниками Левитана. Одновременно с ним учились братья Константин и Сергей Коровины, Михаил Нестеров, Абрам Архипов, Андрей Рябушкин. Все они вошли в историю отечественного искусства как яркие творческие индивидуальности. Особенно близко Левитан сошелся с Константином Коровиным, Михаилом Нестеровым, Николаем Чеховым, который ввел Левитана в дружную чеховскую семью. Одновременно это были годы глубокой нужды, они легли тяжелой печатью на жизнь художника, многое определив в его характере и здоровье. Не раз подростку приходилось тайком пробираться для ночлега на чердак училища. Десятилетие 1870-х годов в МУЖВЗ определяли две самые яркие личности среди преподавателей: В.Г. Перов, он вел натурный класс, и А.К. Саврасов, возглавлявший класс пейзажа, позже его сменил В.Д. Поленов. Саврасов «высмотрел» юного Левитана среди учеников Перова, увидев в нем недюжинный интерес к пейзажу, и взял под свое крыло. Это была счастливая «угадка» талантливого преподавателя. Позже, уже знаменитым мастером Левитан оценивал значение и место своего учителя в отечественной живописи: «С Саврасова появилась лирика в живописи пейзажа и безграничная любовь к своей родной земле».

На ученической выставке МУЖВЗ в 1879 году девятнадцатилетний Левитан, еще ученик училища, показал свою картину «Осенний день. Сокольники». В ней в полной мере проявился неординарный и значительный талант начинающего художника. Особая левитановская интонация была выражена в легкой свободе живописи, ее естественной недоговоренности в сочетании с поэтической проникновенностью в изображении осеннего мотива и одинокой женской фигуры на пустынной аллее старого парка. Впервые прозвучало в этом пейзаже единство душевного состояния человека и природы. Так рождался пейзаж «настроения». Женскую фигуру в картине написал друг Левитана Николай Чехов. П.М. Третьяков с выставки купил пейзаж юного художника для своей коллекции, выдержав многие упреки и непонимание тогдашней художественной критики. С этого момента Третьяков не упускал из своего внимания появлявшиеся новые картины талантливого пейзажиста.

Знакомство Левитана и А.П. Чехова состоялось в 1879 году, в год его приезда из Таганрога в Москву, но тесное сближение с писателем произошло летом 1885 года в имении Киселевых Бабкино, недалеко от Истры, где семья Чеховых снимала дачу. В Бабкино Левитан приезжал и в последующие годы. Это были счастливые месяцы общения, молодых дурачеств, влюбленностей, когда Левитан просил у Марии Павловны стать его женой, и творческого упоения работой. В «поэтичном Бабкине», как называл его художник, в атмосфере молодой радости, совместного хождения на охоту и рыбную ловлю, вечерних музыкальных вечеров, а главное, любовного погружения в природу Левитаном было написано множество солнечных этюдов. Некоторые из полюбившихся пейзажей художник неоднократно повторял, как, например, «Речка Истра». В этих местах он начал знаменитую «Березовую рощу», исполнил портрет Чехова. С писателем Левитана сближало общее поэтическое ощущение природы, понимание лаконизма художественного языка, что особенно сказалось в работах Левитана 1890-х годов. Одновременно живопись Левитана чутко воспринималась писателем, формируя и его понимание значимости пейзажа в создании литературных образов.

В ранние весенние месяцы 1886 года (март-май) Левитан совершил поездку в Крым. Краткое пребывание в Ялте, Гурзуфе и окрестностях дало художнику новые сильные впечатления. Они выразились во множестве этюдов, исполненных там. Не эффектно-парадная сторона южной природы привлекла Левитана, но ее будничная сторона, исполненная неповторимой поэтичности. Живописная палитра художника стала светлее, прозрачнее. И также в Крыму он впервые ощутил грандиозность природы, ее величие и вечную, не суетную красоту. «Вот где человек чувствует свое полнейшее ничтожество», — писал художник Чехову. Эти настроения проявятся и позднее в зрелых работах Левитана. Привезенные из Крыма этюды, их было около 60, имели полный успех, они почти все были проданы с выставки и впервые принесли художнику некоторое материальное благополучие.

Великая русская река в творчестве Левитана занимает особое место. Его первое знакомство с Волгой состоялось весной 1887 года и разочаровало художника. Весенний разлив реки, холодные дожди, пронизывающий ветер не давали возможности работать, и казалось, что он больше никогда не вернется на волжские берега. Но в следующем, 1888, году Левитан вместе с художником А.С. Степановым и своей ученицей и верным другом С.П. Кувшинниковой вновь отправился на Волгу. Они остановились в маленьком волжском городке Плёсе, очаровавшем друзей своим расположением, высоким гористым берегом, с которого открывались широкие просторы реки и заволжские дали противоположного берега. На следующий год Левитан вновь все лето работал в Плёсе. С этими местами связаны настоящие живописные шедевры художника. «Вечер. Золотой Плёс», «После дождя. Плёс», «Золотая осень. Слободка» (ГРМ) и множество этюдов, которые легли в основу картин, завершенных в другие годы, но заключавших в себе волжские впечатления.

Имя Софьи Петровны Кувшинниковой (не ранее 1853 – 1907) неотделимо от имени Исаака Ильича Левитана. Она состоялась как талантливый живописец, пейзажист благодаря тесному общению с великим мастером в течение восьми лет, с 1886 по 1894 год. Его ученица, товарищ по охоте, верный друг, а главное, любимая женщина — эти обстоятельства оставляют в тени творческую индивидуальность самой Софьи Петровны. Она оставила значительное художественное наследие, часто она писала тот же пейзажный вид, над которым работал и Левитан. Она была неординарной личностью, пренебрегавшей многими условностями. Ее отличали независимость суждений, прямолинейность и определенная экстравагантность поведения и поступков. Жена полицейского врача Д.П. Кувшинникова, она в течение более чем 20 лет собирала в своем доме круг интереснейших творческих людей тогдашней Москвы: художников, музыкантов, актеров, писателей. О ней существует много воспоминаний, сама Софья Петровна оставила глубоко содержательные воспоминания о Левитане. Чехов в несколько утрированном виде сделал ее героиней рассказа «Попрыгунья» (1892), который стал причиной разлада между Левитаном и Чеховым, продолжавшимся около двух лет.

Представляется неожиданным, что Левитан, великий мастер тончайших и глубоких пейзажей, довольно часто обращался к портретному жанру. Судя по созданным им портретам, он и здесь предстает как мастер большого и серьезного таланта. Писал Левитан портреты только близких ему людей. Среди них легкий по исполнению, почти этюдный портрет его друга Антона Чехова (1885–1886, ГТГ), несколько портретов С.П. Кувшинниковой. Один из них, написанный вскоре после знакомства в 1888 году (Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург), передает емкий образ сложной незаурядной личности, вовсе не бывшей «попрыгуньей». С интересом к характеру человека, полной симпатией к нему исполнен портрет Н.П. Панафидина (1891, Тверская областная картинная галерея), в гостеприимном имении которого Курово-Покровское Левитан работал в летние месяцы 1891 года. Дружеское расположение прочитывается в портрете актера А.П. Ленского (1890-е, Латвийский художественный музей, Рига), общение с ним было особенно тесным в 1890-е годы. Интересны автопортреты Левитана: графический начала 1880-х годов и живописный (1890-е, оба в ГТГ). В каждом из них художник всматривается в себя, оценивает свой внутренний мир. Портретное наследие Левитана невелико, но содержательно и драгоценно по своей значимости, оно развивалось в традиции реалистического портрета второй половины XIX века.

В изысканной технике пастели Левитан особенно много работал в 1890-е годы, открыв для себя богатые выразительные возможности хрупких мелков, позволяющих передать на холсте или бумаге звучный чистый цвет и одновременно мягкую бархатистость фактуры. В этой технике Левитан писал пейзажи, портреты, исполнил большое количество натюрмортов. В пастельных работах раскрывается тончайшее понимание Левитаном цвета и его эмоциональная выразительность. Он был блистательным мастером пастели конца XIX века. В основе свободного владения этой формой творчества лежало высокое мастерство живописца и виртуозное владение рисунком и акварелью, которые в полной мере проявились в его пастельных работах последнего десятилетия XIX века.

Впервые Левитан побывал в Европе в 1890 году уже сложившимся мастером и получившим на родине полное признание. Принадлежавший к числу наиболее образованных русских живописцев, Левитан был хорошо знаком с современными ему поисками в европейской живописи, хотя полномасштабные выставки европейского искусства лишь начинали входить в художественную жизнь Москвы и Петербурга. Тем более важно было видеть не только великую классику в музейных коллекциях, но и понять, чем живет современное европейское искусство. Живописцев барбизонской школы Левитан хорошо знал по коллекции французского искусства в московских и петербургских собраниях. Среди его любимых художников были К. Коро, Ж.-Ф. Милле, Т. Руссо, ему также важно было видеть на европейских выставках живое искусство импрессионистов, с картинами которых Левитан был знаком по фотографиям и рассказам своего учителя Поленова. Поездки на Запад в 1894, 1897, 1898 годах утвердили уверенность художника в себе и понимание того, что он в своем творчестве идет в современном движении искусства. Символистские тенденции в европейском искусстве были восприняты Левитаном через творчество Дж. Уистлера и популярного в России австрийского художника А. Бёклина. Одновременно он утвердился и в том, что ему ближе всего русская природа с ее интимно-лирическими интонациями и настроениями, выражающими «пейзаж души». Левитан был убежден, что «только в России может быть настоящий пейзажист».

В сентябре 1898 года Левитан, удостоенный в этом же году звания академика живописи, получил приглашение возглавить пейзажный класс в МУЖВЗ, которое в свое время выдало ему диплом лишь свободного художника без права преподавания в учебных заведениях. Его преподавание в Московском училище из-за ранней смерти художника было кратким, всего лишь 1,5 года, но он возродил пейзажный класс, ликвидированный после ухода в 1894 году из училища Поленова. Со свойственной ему страстностью, с живым интересом и любовью взялся Левитан за это трудное дело. Распознать индивидуальность каждого ученика было его главной заботой. Он учил, что живопись не протокол, а объяснение природы живописными средствами, учил видеть общее, не увлекаясь мелочами, не подражая ничьей манере. Он учил не копировать природу, а проникать в самый дух ее, требовал от учеников гармонического единства цвета и тона. Левитан возродил саврасовскую традицию работать с учениками на натуре. Традиции московской пейзажной школы, заложенные Саврасовым, развитые Поленовым, были утверждены преподавательской деятельностью Левитана. Он учил не только профессиональным навыкам, но с увлечением говорил о литературе, поэзии, музыке, стремясь возбудить интерес к широкому знанию и пониманию культуры в целом. Левитан сразу завоевал симпатии своих учеников. В его классе стояла «благоговейная тишина», нарушаемая лишь шуршанием кистей и тихим голосом учителя. Любовью к Левитану пронизаны все воспоминания его учеников. Он умел быть и учителем, и старшим товарищем. «Всех коснулось дуновение какого-то божества», — вспоминал о Левитане-педагоге один из его учеников. Его учениками были Н.Н. Сапунов, П.И. Петровичев, С.В. Беклемишев, пейзажную мастерскую Левитана посещали П.В. Кузнецов, М.Ф. Ларионов, С.М. Сарьян. Своей педагогической деятельностью он участвовал в формировании нового поколения художников приближавшегося ХХ столетия.

Собрание произведений Левитана в Третьяковской галерее состоит из 94 живописных работ и более чем сотни графических произведений, охватывая творчество художника от самых ранних его опытов до последней незавершенной картины 1900 года «Уборка сена». Начало этой драгоценной коллекции положил П.М. Третьяков в 1879 году, купив с ученической выставки работу юного художника «Осенний день. Сокольники». Последним приобретением Третьякова незадолго до его смерти в 1898 году стала также живописная работа Левитана — эскиз к философски-монументальной картине «Над вечным покоем», приобретенная у художника ранее с выставки ТПХВ 1894 года. Всего в собрании Третьякова находилась 21 живописная работа Левитана. Среди них такие шедевры, как «Вечер на Волге» (1887–1888), «Вечер. Золотой Плёс» (1889), «У омута» (1892), «Март» (1895), «Золотая осень» (1895). Понимая значимость деятельности Третьякова, художник подарил ему свою знаменитую картину «Владимирка» (1892). После смерти основателя галереи и вплоть до настоящего времени монографическое собрание коллекции Левитана продолжает пополняться за счет покупок и даров из нынешних частных коллекций. Оно является самым обширным и качественным по составу и содержательности среди многих музейных собраний.