Возвращение в родные стены

Во время Великой Отечественной войны коллекция произведений Третьяковской галереи была эвакуирована в Новосибирск и Пермь (в то время город Молотов). В Новосибирск поехала основная часть собрания, там был создан Филиал галереи во главе с директором музея Александром Ивановичем Замошкиным.

В мае 1944 года Комитет по делам искусств при СНК СССР издал приказ о реэвакуации, стали готовиться к возвращению. А.И. Замошкин, выехавший в Москву на празднование 100-летия со дня рождения И.Е. Репина, предпринимал все возможное для быстрейшего возвращения музейного собрания в родные стены. 4 октября было принято постановление СНК СССР о реэвакуации. Александр Иванович отправил телеграмму заведующему реставрационными мастерскими Евгению Васильевичу Кудрявцеву, временно исполнявшему обязанности директора Филиала Третьяковской галереи в Новосибирске: «Немедленно приводите в состояние готовности отправке все эвакуированные ценности».

Были укреплены ящики, несколько дней их грузили в вагоны, ведь эвакуировано было около 18 000 работ. В ноябре все произведения из Перми и Новосибирска вернулись в Москву по железной дороге. С ними приехали и покинувшие столицу на время войны сотрудники. С вокзала в Лаврушинский переулок ехали и ехали грузовики. Главный хранитель Третьяковской галереи Елена Владимировна Сильверсван вспоминала: «Все лето Галерея готовилась к обратному приему эвакуированных произведений, ремонтировали окончательно все здание, застекляли и чинили рамы и т. д. И вот в холодный, хмурый дождливый день, который для нас казался одним из самых радостных и ярких, в широко открытые ворота Галереи въехали грузовики с экспонатами. Сколько было радости встреч и с дорогими товарищами, и с экспонатами Галереи».

Распаковка прибывших ящиков стала настоящим событием. Первый акт вскрытия двух ящиков, вернувшихся из Молотова, датирован 9 ноября 1944. В этот день были осмотрены работы А.А. Иванова, В.А. Тропинина, К.А. Сомова, М.С. Сарьяна и др. Итоговая запись этого и многих последующих актов гласит: «Новых повреждений не обнаружено». Все собрание вернулось в целости и сохранности, без утрат.

В это время шла разработка концепции новой экспозиции. Сотрудники и эксперты решали, как лучше развесить картины. К концу 1944 года план расположения экспонатов был готов. На втором этаже решили представить художественные произведения, начиная с древнерусского искусства и заканчивая творчеством В.И. Сурикова и И.Е. Репина; на первом должно было разместиться все остальное. Бывший директор Третьяковской галереи, архитектор А.В. Щусев принял участие в обсуждении. Сохранились его наброски размещения картин в зале В.И. Сурикова. Этот зал был особенно важным, в нем состоялось торжество в честь открытия галереи.

Первоначально планировалось открыть Третьяковскую галерею 1 мая 1945 года. Однако Комитет по делам искусств при СНК СССР утвердил новую экспозицию лишь в середине мая. К открытию залы украсили цветами, комнатными растениями, коврами. 500 пригласительных билетов было разослано выдающимся деятелям науки, искусства, литературы, дипломатическому корпусу и героям войны. Вечером в день открытия в Московской консерватории состоялся приуроченный к открытию Галереи концерт.

17 мая 1945 года сокровищница русского искусства распахнула свои двери. Почетные гости прибывали ко входу в Третьяковскую галерею. Машины с дипломатическими номерами с трудом могли протиснуться сквозь толпу приглашенных на открытие. Все стремились увидеть сохраненные шедевры. Изначально планировали провести торжественное открытие в зале с произведениями И.Е. Репина, но в итоге торжества состоялись в зале В.И. Сурикова. Внучка основателя галереи Марина Николаевна Гриценко вспоминала: «Реальное первое безусловное подтверждение, остро пережитое, вещественное доказательство рубежа между войной и миром — открытие Галереи!!! Как-то особенно празднично, красива она сейчас! И развеска — в основном, скорее, положительно решенная, разреженная, — выделяя (по сравнению с прежним) каждую картину, способствует восприятию праздничного показа! <…> После четырехлетнего отсутствия — и главное, после пережитого и отложившегося в душе за эти годы — вещи кажутся иными, какие-то даже для себя еще не осознанные переоценки происходят. И развеска способствует этому».

В час дня началась торжественная церемония открытия. Теплые слова в адрес Третьяковской галереи были сказаны многими. Приподнятое настроение в этот день переполняло всех. Со всего мира приходили отклики на долгожданное событие. Николай Рерих писал из далекой Америки: «К открытию Третьяковской галереи шлю сердечный привет друзьям художникам и всем геройски охранявшим великие народные сокровища. Да процветает русское искусство!». На следующий день после вернисажа поток посетителей хлынул в Галерею.